Я как-то плотнее, чем следовало бы, прирастаю корнями к людям, местам, повторяющимся действиям. Если вырвать из чего-то одного, то тут же активнее вопьюсь в то другое, что у меня осталось: старенькое, проверенное, понятное. Сейчас я даже не знаю, за что цепляться: изменилась работа, люди вокруг, и я больше не могу продолжать делать то, что делала раньше. Нужно сказать, люди изменились не из-за работы, фактически это все те же люди, просто с новыми заботами, мыслями… У них много чего нового, период такой, и я не знаю, пугает ли их это так же, как меня.
Новая надомная работа заставляет бежать из квартиры, едва только появляется возможность. И я бегу, причем в прямом смысле слова: бегаю вдоль моря одна до темноты – это не эмо-драма - просто стало рано темнеть. Бегаю одна, кстати, даже вернулась уебищная привычка ходить и в кино одной, причем ехать в это кино на окраину города (куда бы и не согласился никто ехать), чтоб подальше от знакомых мест. После пробежки я возвращаюсь, делаю бутерброды, чай, беру печеньки и загружаю фильм (все это сводит положительные стороны пробежки на «нет», но это мне как бы и не важно) Просыпаюсь я уже на работе – к восьми надо начинать – и все по кругу. Времени стало мало, но суетиться я стала больше и, кажется, больше успевать. Перестала писать, зато снова читаю книги, немного, но это уже хоть что-то: работая в библиотеке, к этому совершенно не тянуло.