Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

В школку на практику я пока походила только два дня, но мой мозг уже безнадежно сломан.
Всунули проверять тетрадь с контрольными вопросами, а там: « В этой героической поэме показана героическая борьба героического народа и его героев» И не прикопаешься – я еще меньше ученика помню, про что было в этой «героической поэме». То, что я тупая окончательно, поняла только тогда, когда меня попросили найти свою фамилию в горе файлов, уточнив, что все лежит по алфавиту. И – да, я таки не нашла. Причина – забыла алфавит.

Это становится уже почти обычным: слышать, как звонит мобильный, думать, что это папа, подходить ближе и, да – это таки он. Номер забит в справочник как «Отец. Часть вторая» На самом деле эта часть (попытка общаться) уже за первый десяток перевалила по своему порядковому номеру, но из сохраненных этот номер второй. Я сейчас немного болею и так ново слышать от него вопрос «не надо ли чего-то подвезти», а потом обещания перезвонить чуть позже. И, о, Боже мой, да – перезванивает. Возможно, ради таких моментов людям все же стоит давать второй, десятый, двадцатый шанс… И хоть я практически готова к тому, что скоро он может снова исчезнуть, но закалка к этому уже есть – не пропаду. Более того, я трусиха, а потому никогда ни о чем не жалею – терплю люблю свою жизнь такой, какой она есть, а какой она могла бы быть, будь все хорошо - я не знаю, а эта самая неизвестность пугает. Так что всегда думаю, что лучше так, как есть.
Сегодня открыла чистую страничку ворда, наваяла шапку и подписала «Твой Бруклин» - это и будет когда-то сиквел к Райкерс Айленду. У меня так практически всегда – название крутится в голове еще задолго до появлении рассказа. Еще нужно будет гору всякого делать, поэтому я пообещала себе, что возьмусь за него тогда, когда закончу курсовик. Потом подумала, что курсовик еще не начат, да и не тянет, и еще как вариант выбрала для себя правило – молча потихоньку писать, а показать вам только тогда, когда дойду хотя бы до середины. Посмотрим, как пойдет.))

Название: Чертовы ведьмы!
Автор: Being
Размер: мини
Статус: закончен
Жанр: slash, pwp, mystic
Рейтинг: NC-17
Персонажи: Том/Билл
Предупреждение:
«mystic» в данном случае – деловой подход к слову «глупость». Просто автор насмотрелся, как в других фандомах героев насильно связывает: империо, обряд, магия, колдовство, и себе так захотел.
В двух словах: это фантазия о том, что было бы, если бы слэшеры действительно сумели повлиять на братьев.


Билл мысленно насчитывает тысячу пятьдесят первый километр, хотя, как ему говорили, от Берлина до Страсбурга их всего семьсот семьдесят семь. Точно, наврали. Или водитель едет неправильно и, сбившись с дороги, беспомощно наматывает круги.
Определенно было что-то не так. Что-то не так помимо не спадающей вторые сутки болезненной эрекции. Радовало одно – на брата напала та же хрень. Вот только, в отличие от Билла, Том так просто не мирился с тем, что зараза не отпускает, и по двадцать раз на день запирался в тесной кабинке туалета, вызывая справедливый гнев у всех пассажиров турбаса. Выходил он уставший и дерганный, отказываясь принимать то, что больше не начальник собственному телу. Даже сейчас, сквозь ворчание мотора, Биллу казалось, что он слышит его проклятую возню. Это могло бы уже порядком начать раздражать, если бы не так сильно заводило.
читатьОчень хотелось в гостиницу. Маленький уютный номер, который можно объявить своей территорией и никого на нее не пускать. Там же можно принять душ и окончательно смыть следы пота и спермы. Очиститься. Может, тогда и отпустило бы. Но в ближайшие часы уповать не на что.
Хотя, это, опять же, было очень не честно: Билл готов был поклясться, что они уже давно сделали эти семьсот километров. Форменное издевательство! И ведь особо ни к кому не престанешь с этой проблемой, не загрузишь, излив душу так, чтоб самому осточертело об этом думать.
Честное слово, иногда самолетом – самое оно.
Том просовывается в проем, отодвигая бесшумно скользящую по пластиковым рейкам дверь, и изучает Билла недобрым взглядом. Тот по-прежнему показательно не обращает на него никакого внимания: сидит, закинув широко расставленные ноги на стол, уставившись на серый потолок с голубой подсветкой под цвет мягкого уголка. Раньше Том шутил, что у них в автобусе отменный чилаут для педиков. Теперь не смешно. Потому что теперь он от безысходности заново отмечает чертовски длинные ноги брата, его пропитанное потом тело, выгнутую шею и приоткрытые губы. Моментально становится хреново, так, что хоть бери и снова возвращайся в кабинку.
Но сейчас нельзя: сейчас Том по делу:
- Билл, ты не спишь?
- У меня вообще-то глаза открыты, - ему словно идиоту подсказывают ответ. Но нет времени даже толком обидеться, потому что стразу включается кнопка опеки над братом: какой-то уж больно изможденный он, голос хрипит - подсказывает, ярко мигая красным.
И как всегда никакой инструкции к действию. А еще эта падла постоянно заставляет его забывать о «последнем слове», о том, что только тот, за кем оно останется – победитель.
- Как ты себя чувствуешь?
- Охуенно, - снова дерзит Билл. Принюхиваясь, кривится, демонстрируя оскал, словно дикое животное перед нападением. – Этот слащавый цветочный запах освежителя меня убивает.… Помимо всего другого, что меня убивает, - добавляет, немного подумав.
- Угу, - соглашается Том, пытаясь сесть рядом, но брат вяло взмахивает рукой, заставляя его отодвинуться на другой край, обитого пошлым синим бархатом диванчика:
- Не так близко – мне жарко.
- Так я же не касаясь.
- Похер - ты как батарея.
- А-а… - Том задумчиво скребет коротко подстриженными ногтями по небритой щеке. – Я поговорить хотел вообще-то.
- Я не настроен, - шипит Билл, стиснув зубы и всасывая в себя и без того впалые щеки.
- Окей, но ты же понимаешь как это все ненормально? Нас точно чем-то траванули…
- Это понятно, Том.… И что? Раз до сих пор не подохли, то скоро должно пройти. Я не собираюсь Катрин рассказывать про то, что у меня стоит. Ее дело мое горло и прочая гриппозная ерунда…. Сейчас никакого анализа не сделать, а до Страсбурга (который мы уже, скорее всего, проехали - назойливо вклинивается раздражающая мысль)… В общем, пройдет.
- А все уже спят, - с завистью бормочет Том.
Билл хочет пошутить про то, что водила, по ходу, тоже закемарил, но так и не находит в себе сил на озвучиванье. Зато вспоминает другое:
- Ты уже задолбал занимать туалет!
- Эй, тебе то что? Ты все равно тут второй день торчишь, не вставая, и медитируешь.
- До задницы эта медитация! Еще пару часов - и я буду опасен для общества!
- Так иди подрочи, - буднично предлагает Том и дрожащей рукой тянется за бутылкой минералки, зачем-то в кадрах представляя, как Билл будет следовать его мудрому совету.
Вода теплая, выдохшаяся, словно не живая. Он пьет ее большими жадными глотками, стараясь загасить снова вспыхнувший внутри огонь, а когда, наконец, отсасывается, бутылка со звучным треском распрямляется, заново наполняясь воздухом.
- Свинья, - констатирует Билл.
Том поворачивается, на ходу придумав классную реплику, полную строгой брутальности, что выгодно подчеркнула бы его мужественность. Но тут же забывает, наткнувшись на прожигающий взгляд мелкого:
- У тебя даже по шее потекло, - тяжело дыша, делится наблюдениями Билл, и для пущей образности проводит рукой по своей, ныряя пальцами под ворот черной борцовки.
Том сам копирует его движение, ничего не соображая, словно одурманенная восточным заклинателем змея. С открытым ртом, с которого разве что слюна не вытекает, он молча наблюдает за тем, как брат, выгибаясь, зачем-то задирает майку и поглаживает вспотевший торс, как он откидывается назад и, еще больше раздвигая ноги, выгнувшись, приспускает серые спортивки, из которых благодарно выныривает освобожденный член.
- Больно, - измучено стонет, широко открытым ртом хватая горячий воздух.
- Подрочи, - страшным голосом напоминает Том, так и не выбравшись из транса.
- Потом только хуже, оно сейчас пройдет, - Билл зажмуривается и сжимает кулаки, наслаждаясь тем, как ногти впиваются в ладони. На его щеках пылает яркий румянец, а влажные волосы от хаотичного трения головой о спинку дивана сбиваются в воронье гнездо. От легкого покачивания автобуса член подпрыгивает и снова ложится на поджатый живот, рисуя на нем тонкими ниточками смегмы. Билл только каждый раз вздрагивает и сильнее закусывает губу, словно пытаясь наказать свое бестолковое тело. Тома лихорадит, он совершенно не понимает, как брат может это терпеть, он уже сам готов обхватить в кольцо его ствол и двигать-двигать-сжимать, снова двигать…. Собственные всхлипы приводят его в чувство, он резко одергивает уже потянувшуюся к Биллу руку и на остатке сил вылетает из имитированной гостиной. Вваливается в тесную кабинку и, так и не закрыв дверь, падает на колени, одной рукой держится за унитаз, совершенно иррационально боясь повалиться на стену, а другую запускает в проклятые джинсы.
Билл слышит, как его брат по-звериному воет на пол автобуса, широко распахивает глаза, и, не выдерживая, кончает, даже не притронувшись к себе.

***

В Страсбурге весь день собирался дождь. Но так и не собрался, не смотря на то, что им пахло, не смотря на тучи, ветер и сырость.

- Унылый город для унылых, - глубокомысленно изрекает Билл, глядя в окно на серую полупустую улицу.
По правде, эта неожиданная безжизненность ему по душе, так же как и бежевые стены номера – это немного успокаивает и дает силы подумать о том, что происходит последние несколько дней. Вернее, продолжает происходить. Билл, словно снисходительно с кем-то соглашаясь, вежливо кивает головой и продолжает размышлять, глядя на редких прохожих. Тяжесть в штанах все еще чувствуется, но сейчас с ней хотя бы можно ходить и, кажется, даже как-то жить. Была еще одна вещь, и в этом было не просто себе признаться: его, будто заговоренный, член реагировал только на одного определенного человека. На, едрить твою через ко…. Так, успокоиться! На собственного брата. Да, ну и что? Билл делано равнодушно пожал плечами и легко закусил зубами кончик ногтя среднего пальца, жалея, что нельзя его начать грызть по-настоящему - это бы точно успокоило. Но зачем? Все совершенно нормально. Тем более что его действительно заговорили – Билл верил в такие штуки. Да и все было не так просто: помимо физического влечения, ему начинало казаться, что он влюбляется, как-то слишком резко и противоестественно – простым стимуляторам потенции такого не провернуть. А вот…

Ответ приходит сам.
Человеку в здравом уме и трезвой памяти он бы показался безумным, но для Билла все оказалось очевидным. Он наспех натягивает красную вязаную кофту поверх белой футболки и отправляется объясняться к Тому.


- Да! Да! Так, детка! Быстрее! – Билл вздрагивает: крики брата слышны даже на коридоре и заставляют снующих туда-сюда горничных смущенно прятать взгляд и понимающую полуулыбку. Он уже думает вернуться, когда вдруг доходит, что во всех этих воплях больше азарта, чем чего-то другого. Все еще немного ошалевший от того, что уже успел нафантазировать, Билл даже забывает постучать.
- О, братэлло, ты как всегда бестактен…. Ну, ну же, давай! - отчаянно вопит Том, долбя мышкой по маленькому кроватному столику для завтраков.
Билл кивает блондинке, со скучным видом сидящей в кресле около валяющегося в постели брата, и никак не может вспомнить, зачем вообще приперся.
- Я… Ты что снова у Георга ноут забрал?
- Мм-угу, - еле заметно кивает Том, не отрывая пристального взгляда от монитора. – Он его постоянно заряженным держит. Это так удобно…. Для меня, - добавляет, растягивая губы в злорадной улыбке, которой позавидовал бы сам Гринч.
- Я вообще-то поговорить пришел.
- Отлично. Жди. Я к тебе два дня подряд говорить ходил – ты был не слишком мил. И даже если вдруг прорвало, то.… Ой, бля, черт, нет! Неет! Пожалуйста! – Том раздраженно отбрасывает бесполезную мышь и с вызовом смотрит на опасно щурящегося брата. – Это был одиннадцатый уровень, Билл. Одиннадцатый! Я обошел Георга и практически догнал этого засранца – Густава. А теперь все, конец.… Толкай свою телегу, моя жизнь все равно потеряла всякий смысл.
- Это касается ты сам понимаешь чего... Понимаешь? – настаивает Билл, наблюдая за тем, как брат демонстративно отстраненно снова загружает игру.
- Может, понимаю, а может, и нет.
- Отлично, тогда не при девушке, - Билл кивает на ждущую чего-то блондинку.
- Франческа остается! – протестующее вскидывает руку Том, и впервые за все это время смотрит на нее.
- Миранда, - поправляет его девушка, продолжая подпирать кулаком потяжелевшую за это утро голову.
- Ну, Миранда, - Том пожимает плечами и снова смотрит на брата. – Она мне помогает. В общем, я нашел лекарство, а ты свои мазохистские методы можешь оставить при себе. Вот, смотри! – он поднимает столик, скрывающий бедра. – Видишь? Ничего уже не стоит.
Билл не смотрит. Зато смотрит Миранда:
- Так, это уже надоело, - взрывается девушка. – Я ухожу. – Она вскакивает, рассчитывая на то, что спектакль будет воспринят правильно и ее попросят остаться, но тут Билл не выдерживает и начинает хохотать. А когда искренне, то смеется он не совсем приятно: кто бы слышал, никогда бы и не подумал сравнивать его с девушкой, скорее с конем.
- Кажется, ты разочаровал ее своей импотенцией, - сквозь смех стонет он, хватаясь правой рукой за живот, а второй за поясницу, будто семидесятилетний дед.
Дверь хлопает, и они снова остаются наедине.
- Не гони! Врагу не пожелаю такой импотенции! Я за последние несколько дней кончил столько раз, сколько среднестатистический мужик не кончает за всю жизнь. Да и привел я ее для разрядки, но взамен получил полный покой и возможность отдохнуть: когда мой член думал о том, чтобы с ней… ну, то все само собой проходило.
Билл широко улыбается, затем еще шире, а потом снова начинает ржать:
- Твой член, говоришь, думал? Вот оно! Раскрыт секрет паранормальных мыслительных способностей Тома Каулитца!
- Так… И вообще не произноси это слово.
- Член? А то что? Он думает, что я его зову?
- Я не знаю, что он там, на хрен, думает, - непривычно зло бросает старший, - но он явно отзывается! Говори, зачем пришел и вали к себе, мне снова надо… побыть одному.
- Прости, - сам не понимая за что, извиняется Билл, мгновенно серьезнея. – Если коротко, то я думаю, что все из-за того плаката, который я подписал в Берлине.
- Что? – слабо переспрашивает Том, натягивая на себя одеяло. – Можно доступнее? У меня, как ты сам понимаешь, сейчас не та голова активирована.
- А? Ага… Ну я про ту фотошопную картинку, где были мы с тобой раздетые и я…
- Блин, хватит с меня подробностей!
- Окей-окей, ну, в общем, это все как-то связано. Я ее подписал и как бы дал согласие на все то, что там изображено.
- Билл, ты «как бы» либо дурак, либо извращенец. Иди к себе думать дальше, мы, когда на расстоянии, то оно как-то полегче будет.
- Вот именно! Нас с тобой прокляли, а моя теория все объясняет.
- Единственное, что она объясняет – это твой диагноз: параноидальная шизофрения. Вот! А то, что у нас – это просто гормоны психанули, а поскольку мы с тобой однояйцовые, то и брак у обоих.
- Отлично! Я тут… А ты даже не слушаешь! С Бушидо я, кстати, тоже подписывал, вот и проверю, он сегодня тоже будет в «Le Divan».
- Значит, нас там не будет! - Том тыкает пальцем в сторону брата и сужает практически черные от расширившихся зрачков глаза. – Иди к себе, Билл. Я скоро подойду и мы нормально, насколько это, блин, возможно, рассмотрим твою хренову теорию.
- Послушай…
- Слушать сейчас не буду. Выйди или смотри, - шипит Том, ногами скидывая с себя одеяло.
Билл сглатывает слюну, едва проскользнувшую по перехватившему в удушье горлу, и выходит.

запись создана: 11.01.2010 в 21:22

Села я в лужу, однако. По-настоящему выгребу уже, наверно только к лету, да и потом загребать куда-то надо будет – работу искать вменяемую. Так, что это я о будущем думаю? О_о
Если вернуться к реальности, то я вчера собрала огромное количество своих вещей, которые надо стирать а то ходить уже тупо не в чем, а сегодня моросит весь день. Логично, в принципе))
На след неделе предзащита. У меня курсового еще нет, идей еще нет, но я что-то тупо верю, что мне все сойдет с рук, и я как-то выпутаюсь. Нужно меньше фантастики смотреть, по ходу))
А опосля этой чудной недельки - что бы вы думали? - меня снова отправляют к детям)
(Да-да, мир жесток))
Если после дет. лагеря, где я отвечала за 20 восьмилеток, написался Райкерс, то мне уже интересно на что меня вдохновят старшие классы.
Самая лажа еще в том, что мне – невьепенно творческой личности – стали на хвост, и сейчас не получается писать. А если и буду продвигаться, то очень-очень медленно. И ах да – забыла сказать: в мыслях уже устаканилась идея немного раскрыть отношения Тома и Билла из Райкерс Айленда, так что небольшому (я думаю) сиквелу когда-то быть.

А пока:

Сочинение на тему: «Как я провел каникулы»Сочинение на тему: «Как я провел каникулы»

Тут можно разделить на 2 этапа:
1-я часть, где я счастливо дорвалась до улицы.
2-я часть, где я дорвалась до ин-нета.

Про первую говорить особо нечего, кроме того, что мне все же удалось пинками заставить себя вернуться на свои великие танцы, достать из шкафа коньки, натереть ранку и с таким же успехом запихнуть их обратно.

А вот фильмов я насмотрелась уже ого-го)) Все началось с того, что я тут как бэ вяжу шарфик (столько, сколько я его уже вяжу – он просто обязан стать семейной реликвией) и нужно было звуковое сопровождение, которым и стал сериальчег «Остров Харпера». Вяжу я, значид, смотрю сериал, разговариваю с телевизором фразами Задорнова из серии «Ну, тупые»… А потом на последних сериях я что-то прям аж втянулась. Мда, жалко, что все – симпатичный был островок + убийцу я так и не вычислила.
А потом уже начинается вторая часть, где я приросла с нету потому как обнаружила, что у меня чего-то вдруг скорость увеличилась и фильмы он-лайн я уже могу смотреть без предварительной загрузки, как это было раньше, а сразу:

В честь этого я посмотрела тьму-тьмущую плакательных фильмов.

Особо запомнившиеся:
1) Мэри и Макс

( пластилиновый мультик о переписке девочки из неблагополучной семье с замкнутым сорокалетним мужиком, который не различает человеческих эмоций (не вспомню сейчас как болезнь называется) Чертовски трогательно, мило и местами забавно.
2) Похороните меня за плинтусом

(Из-за этой штуки я всю ночь прорыдала. Бабушка из этой повести напомнила мне мою. Хотя во всех бабушках есть что-то похожее)
3) Я – Сэм.

(о мужчине с уровнем интеллекта 7-ми летнего ребенка и о девочке, которую ему подбросили на воспитание.)

В планах еще кучу всего посмотреть, я Фконтактах в группу вступила с фильмами – и там поля просто пахать - не перепахать)

О ГП:
Сколько я в слэше, столько я и обходила трилогию Фрияны. Точнее, когда я ее увидела впервые, там была только первая часть и начиналась вторая. Я никак не могла вчитаться и понять, что же там всем так нравится: вначале утомительно долго страдает Гарри, а потом несет какие-то пафосные речи (тогда я не знала, что это в нем стихия говорит))
Сейчас я запоем прочла первую часть и начала бы вторую, но кажется, что мои герои из «Ведьм» стоят с чемоданами, обижено поглядывая то на часы, то на меня и думают: «когда уже поедем дальше?». Я неровно отмахиваюсь от них рукой, обьясняя сколько всего нужно еще прочесть/посмотреть и что вообще на самом деле это они не хотят писаться, а не я не хочу их писать… Но все равно не спокойно, когда так, кажется, что все дальше уходишь от героев и я начинаю бояться их потерять совсем.
Так что я попробую к ним вернуться, и посмотрим…
А уже потом снова будут фильмы, чужые истории, книги, и да, бля – универ.

Эта сессия – самое страшное мочилово, в котором мне только приходилось участвовать: никакой логики, правил, правосудия. Осталось 5 дней, после которых, мне кажется, я уже никогда не буду такой, как раньше. *рыдаит*

А тем временем вся фандомная жизнь проходит мимо меня. Что происходило в ТХ фандоме я кагсигда не знаю. Кроме лажи с наградой и воспрявших слухов об ориентации. А я, кстате, щитаю, что Билл натурал, если хотите знать)) Гей, который заявляет, что не гей, не палился бы так опосля всего. Это скорее напоминает попытки гетеросексуальной особи поиграть в лояльность и всепонимание, и, да, желание красиво пройтись.
Что примечательно: в ТХ я до сих пор ни разу не натыкалась на крутые литературные разборки: не наезд на какого-то одного автора, а именно шоб об обобщенных высоких литературных целях. Я чего вспомнила, на ГП волной прокатились всякие холиварчики, которые я, естественно, увидела с опозданием. Сложно это: в одном фандоме писать, в другом читать, в третьем рыбу заворачивать – чувствую себя отщепенцем. Таг там сейчас активно обсуждается вопрос фидбэка – моя наболевшая тема. Я же вон старалась-старалась убедить себя в том, что та лабуда, которую я периодитчески пишу, и без камментов как-то прожила бы. Потому что оказаться зависимой от отзывов реально опасно: тогда можно никогда не написать того, что ты действительно хотел бы, но знал, что оно останется неоцененным.
И пока меня окончательно не понесло обсуждать все холивары разом… Вопрос: а в этом фандоме имеют место горячие дискуссии на тему того, как правильно писать, а как нет? (люблю за таким наблюдать. Очень веселит))

Да, и по случаю:
Хочу знать, но боюсь, что ответ и так знаю *одиноко оглядывается по сторонам*

Пишет  Rebekka_L:

Слэш в советском кино был!
Всем срочно смотреть и умиляццо. Василий Лановой- мечта любого порядочного сэме. Тонкий, звонкий, трогательный...голос нежный, глаза влюбленные. Ну и сэме ничего себе такой. Серьезный.

URL записи

Ну, и шо я имею вам сказать: рано или поздно даже самые безнадежные люди начинают оправдывать ожидания. Но не потому, что меняются, а просто ожидаешь от них уже другого. Папочка так и не пришел, даже не позвонил. Кто его вообще дергал объявляться спустя столько времени? Пусть я до конца не верила в то, что он явится, но все равно с ужасом и восторгом замирала от всех звонков три дня подряд, думала: а вдруг?

Следующее: Начала писать что-то подозрительно напоминающее ПВП – патамуша временно надоело мне умудренной опытом женщине учить народ в фиках уму-разуму. Все равно никто не учицца. Кстати, вот там таки будет рейтинг НЦ.
Я как вообще считаю: его не за описание секса нужно ставить и даже не за маты – за идею и характер. Если слэш не несет в себе ничего кроме эротизма, то тогда. А если распинаешься, выкладываешься, выводишь мораль, блин, идею.. То значит это что-то таки имеет в себе умное, а кроме этого любой четырнадцатилетний расскажет мне о сексе больше, чем я знаю сама, тогда в чем кокетство ставить это НЦ 17? Если уже даже шестилетки, закрывшись в комнате, на вопрос «что вы тут делаете?» отвечают «дрочим»

Я его закончила! Свобода !
Слила я, правда, все что можно и до конца рассказ не вытянула, но, как для написания через силу, и так ого-го))